Математикам приходится быть альтруистами

Знакомьтесь: Адриано Феста – коренной римлянин, математик, доктор философии, ассоциированный профессор политехнического института Турина (Италия). Он преподавал в Великобритании, Франции, Германии, Австрии, Бразилии, вёл курсы в США. А сейчас он месяц будет работать в Костанайском региональном университете им. А.Байтурсынова. В своём плотном графике синьор Феста нашёл время для интервью «Учительской плюс».

 - Почему вы приняли приглашение Костанайского регионального университета? Чем вам интересна возможность поработать здесь?
- Мне вообще нравится бывать в разных странах. А предложение костанайского университета для меня заманчиво, во-первых, из-за возможности выступить в роли преподавателя, научить других людей чему-то полезному, поскольку считаю, что хороший учёный не должен пренебрегать случаем побыть учителем. А вторая причина – моё любопытство в отношении незнакомых мест. Тем более что в этой части Азии я был лишь однажды, на конференции в Екатеринбурге. 

- Чему вы готовы научить наших студентов, магистрантов или коллег?
- Вообще, я начал занятия по дифференциальным уравнениям, в частности, по численным методам решения этих уравнений. Дифференциальные уравнения – это очень мощный инструмент для моделирования чего угодно: различных траекторий движения, процессов переноса, диффузии, например, переноса тепла, для решения транспортных задач, например, перевозки большого количества людей из одного места в другое. Область применения этих уравнений очень широка. Они используются везде и каждый день инженерами, архитекторами, в самых разных исследованиях. Часто люди, которые используют эти уравнения, даже не догадываются об этом. Потому что, к счастью, сейчас есть много программ, которые позволяют решать задачи очень быстро для конечного пользователя. Например, некоторые алгоритмы в интернете основаны на дифференциальных уравнениях, и большая часть людей ими пользуется, не осознавая того. 

- А ваша цель найти новые способы или новые технологии их применения?
- И то, и другое: и способы решения, и области применения. У меня есть статьи по приближённым решениям специальных видов уравнений, в которых применяются нестандартные методы, ещё не описанные в литературе. И я предлагаю эти техники, чтобы с помощью моделирования решать актуальные задачи. Например, последняя статья посвящена влиянию навигационных устройств на автомобили при использовании, скажем, Google-карт. Главный вопрос статьи – становится ли трафик лучше при использовании навигационных систем, помогают ли они. И пришёл к выводу, что есть область, в которой вообще бесполезно, чтобы многие люди имели эти системы. То есть, моя главная цель: с помощью математических принципов находить решения для тех проблем, которые актуальны в современном обществе.

- Находят ли ваши работы практическое применение после их публикации в научных журналах?
- В некоторых случаях да, в некоторых – нет. Это зависит от того, есть ли желающие их использовать. Например, несколько лет назад компания «Фольксваген» разрабатывала автоматическую систему управления для автомобилей и была очень заинтересована в решении сопутствующих математических задач. Так сложилось наше сотрудничество. А вообще часто приходится искать, нужны ли кому-то результаты моей работы и готов ли кто-то за это заплатить. 

- У вас много конкурентов в этой сфере?
- На самом деле, если даже и бывает соперничество, то оно играет положительную роль. А в тех случаях, если группы исследователей работают плечом к плечу, то они вынуждены уже не соревноваться, а сотрудничать. Очень часто доводится обмениваться студентами, докторантами между исследовательскими группами. Но, конечно, это особый случай математики, потому что не так часто удаётся вообще получить какие-то деньги от исследований. Приходится быть альтруистами. 

- Получается, основной доход поступает от преподавательской деятельности?
- Не так, чтобы очень. Самые главные деньги где-то ещё…

- Вам ближе по духу быть кабинетным учёным или работать в команде?
- Я уверен в том, что академическая работа всегда основана на взаимодействии. Общение – это и есть пространство развития, и новые идеи приходят в результате контактов с коллегами. Это важная вещь. Мне нравится проводить большее количество времени путешествуя, общаясь с людьми и обсуждая с ними интересные темы. А основная моя работа – в политехническом институте Турина, который готовит инженеров. Каждый год к нам приходит более шести тысяч новых студентов, это большой вуз, второй по величине в Италии. И мне действительно интересно находиться в этой гуще событий.

- Вы поработали во многих странах. Где вы увидели наибольший интерес к тем научным исследованиям, которыми занимаетесь?
- Сложно сказать… Всё зависит от того, с какими людьми в этих странах получается коммуницировать, знают ли они, в какой области я работаю, что я могу сделать нового. Но в моей области, которая касается нелинейных уравнений Гамильтона-Якоби (решение описывает поведение динамической системы, может быть использовано для установления связи между классической механикой и квантовой. Авт.), Франция и США – основное место, где люди этим вообще занимаются. Здесь, в Костанае, я только начал занятия со студентами, кроме того планируются курсы для магистрантов и докторантов, а также для преподавателей, которые пожелают присоединиться. И хочется надеяться, что моим слушателям будет интересно то, что я могу им рассказать. По крайней мере, уже сейчас я вижу, что студентам было наиболее интересно заниматься практической работой по численным методам. Они были активны, задавали вопросы, взаимодействовали со мной несмотря на языковой барьер. 

- За что вы любите математику?
- За честность. А ещё за то, что в этой науке тебе ничего не нужно, чтобы сделать хорошее исследование. И всегда есть пространство для развития. В других областях науки нужны лаборатории, много сотрудников, техники, и в итоге больше приходиться заниматься руководством всей этой машиной. В математике всё настолько чётко и просто, что позволяет всего лишь обмениваться идеями. Самое главное – быть честным с самим собой и уметь концентрироваться. 

- На мой дилетантский взгляд, математика – это такая стабильная наука, где всё давно придумано и посчитано. А как на самом деле? Есть место для открытий?
- Математика полна нерешённых проблем. Один из открытых вопросов, к примеру, – точное решение уравнений Навье-Стокса (одни из важнейших уравнений в гидродинамике, применяются в математическом моделировании многих природных явлений и технических задач. Авт.). Экономический кризис 2009 года  не был предсказан существующей математической моделью, а потому сейчас актуален поиск новой модели. Сейчас многие математики занимаются моделированием, работают в сфере финансов и пытаются усовершенствовать существующие финансовые модели. На самом деле, математика – это способ упрощения сложных явлений. И как только появляются новые глобальные проблемы, нам нужна математика. 

- А вы сами почему выбрали математику в качестве своего главного дела?
- Вообще у меня были разные увлечения. Одно время меня больше всего интересовали музыка и искусство, затем хотел посвятить свою жизнь философии. Но однажды моя мама сказала: «Сынок, не хочется ли тебе найти какую-то другую работу?» Я ответил: «Ну ладно. Тогда я займусь математикой». В старших классах школы я был очень хорош в математике, участвовал в олимпиадах, однажды выиграл олимпиаду в масштабах Рима. На этих олимпиадах мне довелось пообщаться с Алессио Фигалли, сейчас он очень известный математик, обладатель медали Филдса и ещё разных престижных математических премий. Уже тогда я понял, что до его уровня мне далековато, но всё-таки и для меня найдётся место в науке. Соревнования мне никогда не нравились, я не стремлюсь к победам, мне важнее выразить себя. И в академической среде я нашёл как раз сообщество с меньшим уровнем соперничества, где, наконец, можно перестать быть студентом и начать делать исследования, где есть место духу сотрудничества, да и просто приятно проводить время. 

- Но если бы осталась музыка, то какая?
- На самом деле многие математики увлекаются музыкой и порой довольно серьёзно, на профессиональном уровне. И вспоминаются математические конференции, где каждый вечер кто-то играл на музыкальных инструментах. Обычно это классическая музыка, рок или джаз. Я в своё время изучал классическую музыку. Сейчас я играю на акустической гитаре просто для удовольствия. Время от времени слушаю классику. Недавно удалось найти интересные мелодии для гитары, которые были написаны бразильским композитором сто лет назад. А ещё я начал изготавливать гитары, и это меня очень увлекло. Особенно интересно объединять технические принципы работы над гитарой с математическим моделированием. Я когда-то давно услышал, что между музыкой и математикой много общего. Со временем я убедился, что так и есть. И то и другое требует полного погружения, посвящения всего своего времени и, конечно же, творческого мышления, где более значим метод, чем детали. 

- Во время занятия философией, какие течения хотелось больше и глубже изучить? Чьи идеи вам оказались наиболее близки? 
- Когда мне было 18, я увлекался серьёзной эпистемологией (философско-методологическая дисциплина, исследующая знание как таковое, его строение, структуру, функционирование и развитие. Авт.) вроде трудов Карла Поппера. Потом, в более старшем возрасте, я стал  интересоваться философией, относящейся к человеку и языкам. Из философов мне нравится Людвиг Витгенштейн (австрийско-британский философ, который работал в основном в области логики, философии математики, философии разума и философии языка. Авт.). Кстати, и читать его веселее.

- Какая премия в математике может сравниться с Нобелевской?
- Как говорят, Нобель не учредил премию по математике, потому что любовником его жены был математик. Может быть, это слухи. Но тем не менее, такой большой премии как Нобелевская в математике нет. Есть несколько международных премий для математиков  и самая престижная – это медаль Филдса. Но премиальная сумма всего 12 тысяч долларов (Нобелевская – около миллиона), вручается раз в четыре года и только учёным в возрасте до 40 лет. Чтобы её получить, нужно совершить что-то выдающееся. Мне уже исполнилось сорок, так что я не успел. Но многие великие математики не получали эту медаль, например, Джон Нэш, как раз тот человек, которому следовало бы её дать. Или Эннио де Джорджи – наиболее значительный итальянский математик прошлого века. Так что я в хорошей компании. 

- А кто для вас в науке авторитет и учитель?
- В моём кабинете в Турине висят два портрета. Один – Ричарда Беллмана, который был американским математиком и инженером и нашёл подход к динамическому программированию. Второй портрет Ренато Каччопполи – это итальянско-русский гений из Неаполя, математик и интеллектуал, нонкомформист, внук известного революционера и анархиста Михаила Бакунина. Каччопполи для меня стал примером отношения к математике. Он был великим учителем, преподавал функциональный анализ, что довольно сложно, но в Неаполе его занятия посещали даже те люди, которые не имели отношения к математике как к науке. Ренато Каччопполи был активным антифашистом в то время, когда это было очень опасно, и убеждённым интернационалистом. 

- Судя по всему, изучение математики способствует формированию свободомыслящего человека?
- Конечно. Вообще в математике главный принцип – ничего не принимать на веру и не следовать авторитетам, которые уж точно не весомее, чем в других областях науки. Даже труды великих математиков так или иначе подвергаются переосмыслению, обсуждению. 

- А ещё можно заниматься наукой и одновременно путешествовать по миру…
- Да, так получается, что я каждые два года меняю страну проживания. И чем дальше от Европы находится страна, тем мне любопытнее там побывать. Я один раз только был в Китае, и это удивительное, необычное место меня очень привлекает, тем более потому, что, возможно, через некоторое время туда будет трудно попасть. А ещё потому, что коллег из Китая становится всё больше. Мне на самом деле люди более интересны, чем места. С удовольствием знакомлюсь с природным и культурно-историческим достоянием, но желательно, чтобы всё это находилось недалеко от места проживания.  

- В Казахстане вы впервые. Наверное, для вас наша страна некая терра инкогнита?
- Да, я раньше почти ничего не знал о Казахстане, перед поездкой только заглянул в Википедию. Так что для меня здесь всё в новинку, всё необычно, интересно, особенно потому, что это место находится на пересечении культур Европы и Азии. Больше всего меня поражает, что мы находимся в центре чего-то плоского. В Италии нет таких ровных мест, а Турин – это вообще сплошные горы. Поэтому я надеюсь, что у меня будет время не только для работы, но и для более близкого знакомства с людьми, природой, культурой Костаная и Казахстана.

Переводчик – преподаватель 
КРУ им. А.Байтурсынова 
Юрий МАРТЫНЮК

Светлана ОФИЦЕРОВА,
фото автора